В ордене о Крамере ходят довольно жуткие слухи о том, как он умудрялся внушать даже вампирам убить себе подобных. Просто ради шутливого эксперимента. Ему нравится наблюдать за слабыми, а сильных духом делать своими личными игрушками. Говорят, бывший до него капеллан покончил собой и был, на удивление, его пациентом.
Лютер всегда сохраняет ледяное спокойствие, как внешне, так и внутренне, даже во время совершения опытов над существами, подобными людям. О, заставить страдать их он любит, но поверьте, он не мясник, ему нравится красота пыток, которые, чаще всего, изощренней любой кровавой бойни.
Крамер аккуратен всегда и во всём. Он на дух не переносит невоспитанность и невыполнение своих обязанностей. Джентльмен. Эстет. Педант. Увлекается эпохой Ренессанса. Утонченность и изысканность чувствуется во всем.
Стойкий и неутомимый, Крамер никогда не сдаётся, умеет ждать и всегда добивается своего. Обладает специфическим чувством юмора, из-за чего объект шутки не всегда понимает её суть по причине собственной глупости или нехватки какого-то органа.
Доктор Крамер первым предложил трансплантировать военным органы вампиров, подавляя вампирский иммунитет. Ему нравилось разбирать мертвых по частям, ведь вампиры, по сути, мертвы, а то, что они чувствуют: боль, страх или отчаяние, - это никогда не трогало Крамера.
Возможно, причиной было то, что его детство было столь жестоким, что нельзя пожелать и врагу. Приют, смерть матери и отца от  клыков вампира, что по случайности решил оставить мальчишке жизнь. Сжалился, возможно. Позже, уже будучи взрослым, Крамер отыскал его, превратив в свою личную игрушку для экспериментов. Правда, увы, игрушка предпочла вырвать себе сердце, дабы не делать Крамера счастливым и лишить возможности заставлять его страдать. Если попасть в голову Лютера, то его подсознание будет, словно дворец воспоминаний, что есть ни что иное, как мнемоническая система, хорошо известная ученым древности.
Вход во Дворец памяти в мозгу доктора Крамера погружен во тьму, на двери – замок, его можно найти только на ощупь. Портал открывается в огромные, прекрасно освещенные помещения в стиле раннего барокко, в коридоры и палаты, числом соперничающие с музеем Топкапи.
Повсюду экспонаты, они размещены просторно и замечательно подсвечены, каждый настроен так, что связанное с ним воспоминание в геометрической прогрессии ведет к другим воспоминаниям.
Помещения, отведенные самым ранним годам Лютера, отличаются от других архивов тем, что не вполне совершенны. Некоторые сцены статичны, фрагментарны, словно разноцветные аттические черепки, налепленные на бесцветный гипс. Другие палаты полны движения и звуков, огромные змеи борются между собой, извиваются, вздымаются во тьме, порой разрываемой вспышками света. Мольбы и вопли раздаются в некоторых местах, на тех территориях, куда сам Крамер ступить не может. Но в коридорах не отдается эхо этих воплей, а если захотеть, можно услышать музыку.
Здесь, в жаркой тьме его мозга, давайте вместе нащупаем замок. Отыскав его, предпочтем услышать музыку в дворцовых коридорах и, не заглядывая ни направо, ни налево, пройдем прямо в Зал Начала, где коллекция экспонатов гораздо фрагментарнее всех других.

Ларри это не просто вампир-алкоголик, регулярно напивающийся в хлам и сосущий кровь своих жертв, не убивая их при этом. Он поступает всегда благородно, но если не может, предпочитает выпить виски, который снижает потребность в крови, за исключением тех случаев, когда слишком хочется отведать стейка с кровью. Его ирландские корни повлияли на многое, и в первую очередь это относится к буйному характеру. Вывести из себя Уайта очень легко. Он постоянно кричит и оскорбляет своих противников. Участвовать в драках для него обычное дело. Причем в драках почти ни кто неровня ему. Возможно многолетний опыт, а может и потому что он вампир. Не стоит и добавлять, что ирландец живет по своим правилам и законом. Он никому не служит и никому не подчиняется. Он полностью свободен во всех смыслах этого слова. Одежда Ларри говорит о его характере. Одетая поверх футболки брутальная джинсовая безрукавка словно говорит: «Подумай дважды, прежде чем связаться». Солнечные очки служат не только украшением. Они скрывают заплывшие кровью глаза вампира. Во время драк, например, очки, спадают с него, но в кульминации этой самой драки, Ларри, на манере крутого парня, с улыбкой на все лицо одевает их обратно, поэтому заплывшие кровью глаза редко можно встретить на его лице. Даже то, что он является вампиром, не делает его плохим. Да он пьёт кровь. Нет, он просто так не станет совершать зло, у него есть свои моральные принципы. Также Уайт умеет веселиться. В его жизни полно безумных поступков. Самый запоминающийся, конечно же, когда он спрыгнул с верхушки Эмпайр Стейт Билдинг.
К своим самым безумным поступкам относит то, что не смог отказать Тристану де Мартелю и вступил в Стрикс, за то, что умудрился лучше всего убивать охотников, которые почему-то очень любят пытаться убить его. В Стрикс его не особо любят, так как он одиночка, но живущий под эгидой данной организации. Что же касается друзей? Настоящие друзья у него тоже есть. Это не какие-то ребята, с кем можно выпить или сходить на бейсбольный матч. Дружба для него значит очень многое. Не смотря на всю брутальность, в сердце вампира живет любовь, которая так же безрассудна. Приезд в Новый Орлеан для него был, как возможность просто навести шума, обзавестись еще парой сотен врагов и хорошо оттянуться. За ним постоянно приходят охотники за головами, что весьма добавляет ему веселья. Приехав в новый город, Ларри решил, что порой весело встать на путь исправления после знакомства с Джонатном. В начале потому что, жить надо где-то, а денег ну совсем ноль, а внушение - скучно. А затем Уайт осознал, в какую прекрасную историю его втянула жизнь в городе короля Марселя и Клауса Майклсона. Жить здесь будет не скучно, причем защищать Джонатана от нечисти, оставляя его в неведение, это так интригующе. Играть в агента 007 устраивать драки и зарыть чей-то труп на заднем дворе церкви.

Что примечательно в Лу то, что, несмотря на такую долгую жизнь, она привыкла обращать противоречие ее действиям в шутку. Она находчива. Всегда планирует свои действия, дабы не ошибиться, порой ее планы напоминают лабиринт, из которого выход знает только она. Лукреция прекрасно осознает, что попадая в неприятности, она портить свой имидж, женщины распланировавший все. Если кому-то взбредет в голову попытаться раскрыть ее душу, то тут скорее два выхода, либо Лу покинет общество данного человека, либо же раскроет то, что ее мучает, но, скорее всего, после этого любознательному зеваке точно не жить, так как она держит все в себе. А некоторые тайны смертельно опасны, если о них знают больше, чем один человек. Ей хочется казаться сильной и самостоятельной. Из-за этого она становится язвительной и может говорить, используя свое любимое клише настоящей стервы. Несмотря на то, что многие считают Донати грубиянкой и нахалкой, эта женщина в душе очень мягка, но ей порой это мешает, но подавать виду, что у нее есть слабые места она не привыкла. Настойчивость ее характера позволяет Лукреции в пользу себя получать важную информацию, порой раньше, чем ее сир Тристан де Мартель.
Лукреция Донати являлась той дамой, которую по правилам куртуазной любви Лоренцо Медичи воспевал в своих стихах под именем «Дианы». Он превозносил ее, как светлую звезду, как блестящее солнце, как богиню, явившую земле небесное совершенство. О ее прошлом известно слишком мало, лишь то, что в один день, когда ее муж не выдержал очередной ее измены, он отравил Лукрецию на пиру, на котором был и Тристан де Мартель, которому, как и всем мужчинам, красота Донати не давала спокойно дышать. В ту ночь ей была предложена жизнь после смерти, на что умирающая Лукреция согласилась.

Она довольно прямолинейная, ведь всегда знает, что она хочет, особенно после смерти, все ее чувства лишь усилились, а человечность отошла на последнее место. Кортон слишком наглая особа и с этим приходиться мириться, иначе просто ее поведение любого доведет до закипания крови. Ведь именно Фелисити Кортон стала той, кто собрала ковен ведьм в рядах «Неясытей» сразу после того, как была принята в эту организацию. Наверное, стоит отметить, что более высокомерного существа, чем она не существует. Фель любит выглядеть достойно, красиво, прямо как настоящая королева. Возможно, это из-за ее воспитания и причастность к одному из самых первых ковенов ведьм, перебравшихся с Шотландии на новые земли Америки. Она всегда смотрит на всех свысока еще со времен, когда была жива, словно она повелительница мира, а все остальные это жалкие мошки, которые и пальца ее не стоят.
О, доброте и бескорыстности Фелисити Кортон не слышала никогда и, наверное, для нее это примерно как какое-то оскорбление, хотя на показ она может заниматься благотворительностью. Такое бывает редко, но это уже доказывает, что она хоть и противная по своей сути женщина, но умеет порой играть и истинную доброту.
У Фель было хорошее воспитание, поэтому манеры у нее действительно достойные, и за времена бессмертной жизни она их не растеряла. Она порой обходительна, до поры до времени, пока у вас имеется то, что ей нужно. Кортон может поддерживать любой разговор, поэтому собеседник она достаточно интересный, но опять же, ее самомнение не дает ей спокойно жить.
В ярости эту особу лучше не видеть. Причем выйти из себя может из-за какой-нибудь ерунды, главное чтобы при этом была публика, ведь, как ни как, она прекрасная женщина, что если и любит убивать, то так чтобы всем было ясно, что любой следующий умрет куда более страшной смертью, чем нынешний. Но все же Фелисити большую часть времени предпочитает держать себя в руках, но чаша терпения, ни у одного человека не безгранична. Стоит учесть, что один на один со столь прекрасной девушкой ещё можно общаться, но в компании она будто другой человек.

Ее вечное желание держаться на виду в организации, позволяло ей быть той, кто она есть, даже строить за спиной Тристана каверзные планы по его смещению, но после его трагического утопления и становления Марселя на его место, для независимой Амары, живущей по своим принципам, а не правилам диких вампиров полуночников, организация стала тесна. Рэйвен казалось, что привнесенные правила в «Неясыти» какие-то дикарские и слишком строгие, ведь уровень организации куда выше некогда сборища Марселя. Уж кто как ни она знает, что значит быть главой своей группы вампиров, поэтому к замашкам этого молодого вампиреныша, которому нет и 300 лет, она не может относится никак, кроме как с усмешкой.
Новый Орлеан для нее начался с бала-маскарада, на котором впервые за почти двести восемьдесят три года в ряды «Неясытей» проскользнул вампир не из ветви Элайджи или Ребекки, а с ветви столь ненавидимой ей Никлауса Майклсона.
При всей своей собранности, порой, она забывает элементарные вещи, вроде ключей, помады, сумочек, и мелких поручений, но при этом находит удивительные выходы из ситуаций. Амара в компании всегда улыбается и смеется, и хитро щурит глаза, как кошка, столь же дикая и не предсказуемая. Любит дарить страстные поцелуи в знак благодарности за сущую ерунду, а в ответ на помощь кивает и поджимает губы. Рассказывает шутки, которые порой тяжело понять, и с невинным видом говорит философские цитаты... Остроумная, колкая, такую девушку лучше не злить. Просиживает ночи в баре, ведь после исчезновения Тристана игры стали не столь интересны, ее лучшими друзьями стали коктейлями и секс в туалете... Такой начали видеть Рэйвен все вокруг.
Но на самом деле Амара просто напуганная маленькая девочка, из-за всех сил старающаяся быть взрослой. Для нее жизнь - игра, а все кто на ее поле - ее куклы, но она научилась свою детскую непосредственность показывать в лице лицемерии и жестокости, не давая возможности кому-либо вспомнить, какая она была в первые годы обращения. Она не знает, как заводить друзей, не верит в любовь и не видит смысла ни в чем. Она слабая и от этого делает все, чтобы этого никто не узнал. Шумное веселье, да будет так! Текила в баре - хорошо, секс с незнакомцем - нет ничего сложного, ведь она прекрасно управляет своим сердцем и эмоциями. Амара считает, что давно потеряла честь и совесть, поэтому не переживает. Проницательная и умная, видит, что происходит вокруг и всегда делает из этого выводы.
Она научилась видеть и различать, как относятся к ней люди. Она тонула в пучине безразличия и холода, что разрушало ее сознание, делая ее неприступной. К сожалению, поиски спасения в самую пучину ее и завели. Вот она есть, а вот ее нет. Это пугало Амару, и она не знала, что с этим делать, эта безысходность уничтожала ее все больше, пока она не встретила прекрасного мужчину обратившего ее, кто дал ей шанс быть той, кто она есть. Лгуньей живущей под сотнями масок, чтобы не навредить себе настоящей.

● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ●

"Мы не зря появились на свет. Мы те, кто мы есть и каждого будут судить по его заслугам. Я лишь пыталась остановить конец мира." Таковы были последние слова юной ведьмы, мечтающей, чтобы в ее доме не было приносящих живую смерть. Амира Ру, первая, из всех ведьм Французского квартала, мечтающая освободить свой город от подобной чумы, ошибки некогда совершенной ведьмой Эстер. Юная Амира обладала даром предвидеть будущее, что пугало юное создание. Мир погрузится во тьму, и каждый будет расплачиваться за ошибки семьи Майклсон. Она не знала в столь юном возрасте, до встречи с первородными вампирами, что будущее нельзя изменить. Майрет появилась в этих краях и с этими же краями связала свою душу, наполнив чувством боли и скорби магию каждой последующей ведьмы французского квартала, появившейся на свет после ее смерти. Он была подобно нераспустившемуся цветку розы, что протыкает пальцы шипами желающему сорвать столь прекрасный цветок.

История персонажа

Самоуверенна и довольно набожна, слишком упряма и готова бороться до конца, веря в благие свои намерения. Благими намерениями, чаще всего, выстелена дорога в ад, но вряд ли Амира знала об этом. Ее справедливость - этот непреодолимое чувство веры в тех, кто ей дорог. Она была той, кто не желал отступать тогда, когда было все кончено. Да же когда рука Элайджи Майклсона вырвала ее сердце, а ее глаза померкли.
Смерть стала лишь началом того, что можно было предотвратить. Но кровь за кровь, смерть за смерть, боль притягивает еще большую боль.
Ру появилась в маленьком поселение еще до образования Нового Орлеана в семье священника, приносившего в эти края дикарям- краснокожим веру в лучшее. Она видела, как закладывается  каждый камень  будущего города. Каждая улочка в этом поселении помнила ее детский смех, ее шаги и дыхание. Новый Орлеан, это ее сердце. Сердце, что продолжает кровоточить даже после смерти.
С самых юных лет она осознавала, что данная семья принесет в будущем слишком много бед, она готова было все предотвратить, мучаясь в кошмарах, видя последствия тех, кто будет звать себя Пророком, что так слишком переплетено с Майклсонами.
После открытия  порта и напыления мира магии, вуду. Этот мир становился ей чужд. Имани, ее магия. Амира сама того не ведая отняла жизнь сестры Имани, принеся раскол между ведьмами, кровь наполняла мир, веря в свои идеи и идеалы.
А потом пришли те, кто станут концом всему. Объедение против вампиров, дающих жизнь после смерти. Гонение ведьм закончилось ее смертью. Но не задолго до этого Майрет создала осколки душ, чтобы суметь, когда наступит время, что было в ее видениях, вернуться в мир живых.

.. .. .. .. .. .. .. .. .. .. .. ..        .. .. .. .. .. .. .. .. .. .. .. ..

РОЛЬ ПЕРСОНАЖА В СЮЖЕТЕ

● Амира первая ведьма восставшая против семьи Майклсон руководствуясь видениями из будущего касательно Пророка, связав организацию с семьей Майклсон.
● Девушка возвращается в мир живых с реальной целью завершить начатое, уничтожив причину боли, что вновь явилось в ее город.
● Майрет не подозревает, что продолжает плести интриги и убивать, во блага того будущего, что нельзя изменить из-за ее действий.

● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ●

Было ли это ошибкой или нет, Имани пошла на сделку, став первым регентом ковенов и попыталась их сплотить и заставить научиться слушать друг друга. Имани была слишком умной и находчивой, хотя порой резкой и очень мнительной, хоть последнее ее качество было скорее из-за недоверия к белым людям, что несли смерть за собой.
Увы, миру не было суждено продлиться столько сколько было возможно, в скором времени Имани отправилась в иной мир от туберкулеза, предоставив ковенам возможность заставить восточный квартал уступить в их правоте, развязав ту самую первую и беспощадную войну против вампиров, с единой целью освободиться от гнета тех,кто продал дьяволу душу за вечную жизнь. Нельзя сказать,что Имани не понимала их, ведь сердцем и душой она не была готова доверять вампирам, но меньше всего она мечтала погрузить город в кровавые реки, что унесло бы множество жизней в неравной борьбе. Но прошлого нельзя изменить, ведь оно уже произошло.

Ее цвет глаза подобен первой майской листве, ее губы алые как кровь, и белая кожа, словно выбеленная мышьяком. Каштановые волосы, обрамляющие ее лицо, аскетичное телосложение и в тот же момент привлекательное. Она как вереск, слишком независимая и в тот же момент не может самолично принимать решений. Она подобно соловью в клетке, что не поет в своей тюрьме, но открыв дверцу, эта птица все равно не вылетит, опровергая все  возможные законы природы. Лорея слишком чуткая и добрая, правда доброта ее скупа и не для всех, лишь для близких и равных по крови. Столь чуткое и милое создание мечтала стать врачом и помогать тем, кто не вправе позаботиться о себе сам. Наверное, в тот миг, еще тогда она взяла на себя ношу столь не подъемную для ее хрупких плеч. Сделать Новый Орлеан безопасным для людей. Тогда ее дороги пересеклись с Селест, а позже с Майклсонами, а вследствие привели ее к тому, что юная, не по годам гениальная леди, заблокировала всем вампирам города кольца от света, заставив многих сгореть. Жизнь  за жизнь. Они отняли у нее все, она отняла ту жизнь, что была им дорога. На улицах были не спокойные времена и столь праведный огонь, увы, не очистил город от всех уносящих жизнь, лишь стал моментом, когда Никлаус выставил убийства свои Кола, за происки ведьм, обрекая многих провести свою жизнь в тюрьмах или быть забитой камнями на улицах теми, кого они так стремились защитить. Человек умен, толпа беспощадна, увы, столь юной леди не суждено было умереть как многим в тот день, ее смерть была жестокой, а мучения в агонии были беспощадны, Никлаус постарался на славу продлить ее мучения как можно дольше.
Долгие столетия в мире мертвых лишь закалили ее подобно стали. То, что нас не убивает, делает нас сильнее. Теперь Лорелея больше не боится идти против титанов мира сего, теперь она с теми, кто так же мечтает вернуться, горда и больше не допустит смертей тех, кто невинен.