Зазвучала знакомая песня, и от этой заезженной пластинки свело челюсть, словно ешь что-то противное и никак проглотить не можешь, потому что выворачивает. А надо, ведь мы это хаваем — как и то, что Белль говорит «всё в порядке». Знал Харумаса об этом «всём» и в каком оно «порядке» находится. Он замечает, как притихла и вздрогнула Белль, наверняка подумав о чём-то тревожном, и тут же вспомнил, как выглядит спальня в собственной квартире. Занавешенное плотными шторами окно, неубранная кровать со смятой простынёй из-за беспокойного сна, открытый шкаф с хаотично накиданной туда одеждой, разбросанные по столу предметы: таблетки, медицинские выписки и справки; часть из них лежит под кроватью, потому что иногда Асабе легче забиваться туда. Прижиматься спиной к стене и понимать, что сверху — крышка. У него ещё будет сверху крышка, конечно, если будет что хоронить... но в такие моменты, когда плохо, когда скручивает, когда один валяешься в полутёмной комнате и просто думаешь о том, как здорово, оказывается, дышать, — вот тогда так здорово бывает знать, что есть какое-то убежище, что ли. Маленькое, тесное, безопасное, где одному нормально побыть. Вот потому-то под кроватью у Харумасы и лежит вторая аптечка.