Well hello sir, we look for monday,
Confident well get there someday,
Pushing all the papers to a wealthy man,
Might I say, a beautiful tie you wear,
and how do you find such lovely polka dots and stripes these days?

- Привет, пап. Как дела на работе? Вы уже нашли локацию для финальной сцены того фильма, о котором ты говорил? Стиви и Чарли до сих пор не могут привыкнуть, к тому, что теперь их кормят утром только один раз. Впрочем, я ненадолго. Прости, что давно не приезжала, но меня уже ждут.

     Именно в этот момент с вероятностью в сто процентов твои глаза сузятся с подозрением и на всякий случая еще раз проверят мой внешний вид, а после и вовсе посмотрят в окно, в надежде узнать, кто именно меня ждет. Так уж получилось, что ты всегда опекал меня. Так же делают все родители, верно? Просто в твоем случае заботы было ровно в два раза больше. Пока детям из других семей нужно было отпрашиваться на вечеринку сначала у мамы, затем и у отца, мне приходилось дважды отпрашиваться у тебя, причем без всякой надежды на то, что со второй попытки мне повезет больше. Говорят, мамы всегда добрее,  а моя и вовсе бы собственноручно вытолкала меня на улицу, вручив юбку вместо потертых джинсов и туфли вместо кроссовок. И тем не менее, мне всегда хватало ума не использовать этот аргумент, пытаясь пойти наперекор твоему четкому "нет".

     Когда мне было три года, твоя жена, моя обожаемая мать, Джоан Харли решила развестись. Я едва ли помню, как это было. Что происходило в семье и как спокойно ты подписал все бумаги, согласившись с тем, что мне лучше остаться с тобой. Джоан всегда была и до сих пор остается ураганом, без конца подхватывающим все возможные эмоции и события.  Ураганом, пронесшимся уже по всем материкам и десятку островов. Ураганом, до сих пор врывающимся в твою и мою жизнь, с широкой улыбкой заявляющим что-то из лозунгов хиппи и тихим шепотом отзывающимся о "том чудном островке", где практически все курят травку и это абсолютно законно. Думаю, ты больше не злишься на нее. Предлагаешь ей остаться у нас дома, когда она приезжает в Нью-Йорк и разве что умоляешь ее не споить чудесным вечером дочь и не набить ей на лопатке пацифик.
     Ты слишком собран и умен, чтобы хранить в себе старые обиды и жить ими. Мама любит называть тебя занудой и, возможно, в этом есть доля правды. Ты просыпаешься каждое утро в одно и то же время, хранишь в шкафу бесконечное число практически одинаковых костюмов, умеешь всего за пару минут гладить рубашки, готовить завтрак, кормить кошачий зверинец и успевать в свой офис ровно минуту в минуту. Ты тот самый серьезный продюсер, которого знают не за громкое состояние и десяток девушек моделей, а названия проектов, которые так усердно нахваливают критики и с обожанием холит кинокомпания. Я же сказала, что ты слишком серьезный? Тебя не боятся, нет. Просто уважают. И... Хорошо, возможно, некоторые и побаиваются. Того, как сухо ты отзовешься о новом проекте, как резко откажешь актеру в месте в твоем фильме или просто начнешь интересоваться их жизнью. Ты довольно прям и резок, что, впрочем, ничуть не делает твой характер хуже. Ты трудоголик, перфекционист и жуткий любитель держать все под контролем.

     И все же, ты ведь не зануда, правда? Да, ты зачастую перебарщиваешь в своей миссии быть идеальным отцом, да, один раз ты даже сломал нос моему бывшему парню, поставив жирную точку в наших отношениях. Вот только для меня ты все равно остаешься лучшим отцом, которого я могла бы представить. Именно ты пыхтел когда-то по утрам, проклиная мою любовь к косичкам, ты ездил на родительские собрания, покидая съемки фильмов в самый серьезный момент. Именно ты разрешал мне часами гулять по съемочным площадкам и целыми вечерами рассказывать тебе о том, какой еще супергерой заслуживает собственного фильма.
     И я точно знаю, что ты из тех людей, что делают практически все в своей жизни для своего ребенка. Ты вовсе не скучный, не противный принципиальный киношник, считающий деньги, и уж тем более ты не отец, который ради собственного спокойствия с радостью запрет свою дочь дома до сорока пяти лет. Не важно, разделяешь ты мой энтузиазм или нет, ты всегда поддержишь мои идеи, будь это план собрать авоськи и переехать с котами в отдельную квартиру или устроить летний марафон фестивалей, который вряд ли выдержит самый стойкий музыкант и уж тем более толстый кошелек. Ты всегда расспросишь меня о моей жизни, с наигранным недоверчивым взглядом пытаясь выудить все секреты. Ты доверяешь мне, правда. Точно знаешь, что я не стану лгать тебе или умалчивать о чем-то важном. Тебе всего лишь хочется знать немного больше, чем стоит. Разве не это значит быть хорошим отцом?

There's so many wars we fought
There's so many things we're not
But with what we have
I promise you that
We're marchin' on

ПРОПАЛ ЧЕЛОВЕК! В ночь с десятого на одиннадцатое пропал Маверик Обри Аллен, 26 лет. В последний раз был замечен в районе городской мэрии. Был одет в смокинг Burberry, черные туфли. Особые приметы: носит очки, открыт с незнакомцами, возможно, не знает, что его ищут, может быть в компании рыжей девушки около 5'7" футов, подруги моей, шлюхи лживой Джесс. И сам он сука. Обладающих какой-либо информацией о нахождении Маверика, просьба передать ему десятиочковый по яйцам и прислать по нижеуказанному адресу видео за вознаграждение. ...

    Тяжело быть тобой, Рик.
     Не думаю, что и по сей день нашелся еще кто-нибудь, кто бы сказал тебе подобное, кроме меня и еще пары твоих постоянных друзей. Разве что одним им и известно, сколько раз ты спускался по пожарным лестницам в одних трусах, как часто неминуемо чихал в чужих захламленных шкафах и как долго ты обычно ходишь с пакетом льда у щеки после очередного разговора "дело не в тебе, дело во мне". Только близкие друзья и успевают замечать, как периодически ты все же тяжело вздыхаешь, ощущая на шее невидимую петлю серьезных отношений, которую затягивает лишь страх перед этими самыми отношениями.
     "Воу-воу, блондинка! Страх и неприязнь это абсолютно разные вещи, сколько можно говорить. Выбирай слова повнимательнее".
     Да-да, конечно. Неприязнь - это именно то чувство, что буквально-таки стоит на твоем пути к... пожалуй, любым чувствам, рано или поздно приводящим людей друг к другу раз и навсегда. Ты не понимаешь, почему где-то там нас должна ждать финальная точка, финиш с развивающимися белыми флажками загубленного здоровья, паршиво работающего сердца и пары спиногрызов от одной единственной, словно, право, в мире какой-то дефицит случился. В твоей натуре постоянно двигаться во всех направлениях, наобум выбирать повороты, возвращаться назад и снова придумывать хитрые и сложные маршруты. К черту навигаторы в лице родственников-советчиков, к черту рейтинги, составляемые непонятно кем и непонятно на какой основе. Ты сам все попробуешь, сам набьешь шишки, сам рискнешь своей очаровательной мордашкой, лишь бы самому и получить удовольствие от всего процесса.
     Таких, как ты, лаконично называют бабниками, но ты же и от формулировки "Дон Жуан" нос ведешь. Просто любвеобильный. Просто душа вот такая широкая, да и вообще, лишь раз живем, почему бы и нет. Я помню, как еще в Орлондо в школе на выпускном ты все бегал из одного конца разукрашенного спортивного зала в другой, пока не выяснилось, что даже там ты был одновременно с двумя девушками. Так вышло, что и в студенческие годы какое-то время мы крутились в одной компании. "Тяжело быть тобой, Рик", - говорила я, стоя на пороге квартиры своей ревущей в спальне подруги и смотрела на твою довольную улыбку, в которой и на секунду не сквозило стыдом. Понятия не имею, как так получилось, но, кажется, с половиной моих подруг переспать ты успел и это даже не пропуская цветочно-конфетный период! А потом я слушала, как идеальным чудесным вечером ты затянул любимую пластинку "дело во мне" и так далее по излюбленному романтическими комедиями сюжету.
     "Но меня-то ты все равно любишь, да?"
     Ох, Аллен, прикрой свою парадную дверь. Скажем так, обеспечить тебе фальцет на долгие годы вперед мне никогда не хотелось. Репутация всегда шла впереди тебя, подгоняемая тобою, прямо-таки гордо вышагивала, стуча каблуками. В отличие от других, я бы никогда и не подумала, что существует в этом мире еще сила, способная изменить тебя. Может, когда-нибудь, когда мы все начнем бояться первых морщин или очередного конца света, обещанного телевиденьем. Да и не заботило меня твое будущее так уж сильно. Мы всегда были друзьями через пару рукопожатий или что-то более интимно-тесное. Брр, не хочу даже знать. То есть и так знаю, вот потому и не хочу.
     "Ну, так что? А у тебя как дела? Нью-Йорк нравится? Ты бы домой приезжала почаще. Ах, ну точно, теперь-то в Орландо будет не так интересно, как раньше".
     У меня-то все отлично. Есть постоянная работа, есть новые друзья, в метро больше не теряюсь, а уж тебя тем более давно не вспоминала. А тут вон оно что! Школьная подруга замуж выходит! И не за абы кого, а за самого Маверика Обри Аллена, того самого 26 лет от роду. Честное слово, чуть телефон из рук не выронила, когда услышала. Ведь тебя и сроком в пять месяцев в телегу брака не запрячь. Неужели нагулялся? Неужели стал серьезным и не хвастается, что у него-то синяки не так видны? Не знаю, на что хотела посмотреть больше. На давнюю подругу в красивом платье или на тебя в смокинге. Можно даже не обмениваясь приветствиями. Так, одним глазком и из-за чьей-нибудь спины, ведь даты я все равно перепутаю. Как раз перед церемонией пойму, что мой поезд отправляется через пару часов и любая слабость будет стоить мне работы. Я пожелаю будущей Эмили Аллен счастья и похвалю ее выбор платьев для подружек невесты. На Джесс оно выглядит вообще великолепно! Я в панике брошусь к первому такси до станции, упаду на мягкое кресло, уже не проклиная отсутствие билетов на самолет. Так уж и быть, потрясусь сутки в поезде, половину времени представляя тебя с невестой на привязи у священника. Должно быть, шокирующее зрелище.
     "Где шокирующее зрелище?"
     Прямо передо мной. В идеальном смокинге, громко дыша, падает на кресло напротив меня и чертыхается по поводу закончившихся билетов на самолет. Ну, ничего, можно и сутки в поезде пережить, если бежишь с собственной свадьбы в Нью-Йорк. Лишь раз живем, почему бы и нет.
     

"С чего хочешь начать разговор, Бирн?"
     "Тяжело быть тобой, Рик."