[indent]Под лезвием топора слабое человеческое тело податливо. Кости хоть и громко хрустят, но сухожилия разрубаются почти что легко; только у Ани уже руки затекают каждый раз замахиваться и метить по местам сгибов. Мышцы начинают непривычно и неприятно ныть, едва стоит дать им нагрузку больше привычного. Затекать, словно требуют перерыва; да только она упертая — хочет закончить с расчленением до того, как Юра вернется с работы и застанет ее...

[indent]...за неприглядным и родным старым.

[indent]Водяной не станет осуждать — она это знает наверняка. Она почти явственно — со стороны — видит, как он ласково оглаживает ее плечи и заглядывает в глаза, пытается докопаться до истины, крепко прижимая к татуированной груди и запутываясь пальцами в длинных темных волосах. Вопросы его будут звучать аккуратно и вкрадчиво — словно мужчина идет по ахуенно тонкому льду и пытается не проваливаться в толщу ледяной воды. В ответ она будет лишь загадочно улыбаться и молчать: раздумывать, стоит ли тратить сейчас драгоценное время на то, чтобы прояснить некоторые моменты.

[indent]И она, на самом деле, почти успевает разделать бездыханное тело, но звук проворачивающегося в двери ключа заставляет вздрогнуть и напрячься. Бросая взгляд на отложенные часы, женщина хмурит темные брови — экскурсия к тому моменту уже должна закончиться, но Юра, любящий зацепиться с кем-нибудь языком, обычно приходит позднее. Кикимору в дрожь бросает — она окидывает себя критичным взглядом, повернувшись к зеркалу, на ровную гладь которого попало несколько капель крови, и… медленно выходит в коридор, закидывая топор на плечо.

[indent]Если вдруг в квартиру решил вломиться кто-то еще — она всегда может сказать, что разделывает теленка, правда?

[indent]Медленно выдыхая и бросив что-то неразборчивое в ответ, она опускает топор головой вниз, прислоняя к дверному косяку, и окровавленными пальцами [в перчатках] мажет под носом, сдерживая всхлип.

[indent]— Дверь, Юр, — коротко бросает она, кивая на распахнутую входную дверь.

[indent]В конце длинного темного коридора пробиваются тусклые лучи света — источником дополнительного освещения служит не самая чистая во всем Петербурге парадная, которая, как правило, всегда живет своей жизнью: является магнитом для соседских сплетен и неудобных вопросов на лестничной клетке. Пока он возится с дверью, Аня возвращается в ванную и опускается на бортик, не зная, что ему ответить: пробегается по часто задаваемым вопросам, сглатывая какой-то неприятный ком в горле. Буравит пустым взглядом некогда белоснежную плитку, сейчас покрытую каплями крови.

[indent]Да, она снова не сдержалась и действительно взялась за старое. Да, она знает, что скрыть преступление в современности куда сложнее. Нет, у нее нет плана. Отдавала ли она отчет в своих действиях? О да. Максимально. Она жаждала лишить жизни очередную нерадивую мать.

[indent]А с чего все, собственно, началось?

[indent]Со слез одной из коллег в волонтерском центре. Помимо помощи детям, находящимся в системе, они изредка помогали в роддомах: ухаживали за детьми, которых не успевали передать в дом малютки. Покупали за свои деньги питание и памперсы, баюкали на руках, проклинали тех, кто отказывается от малышей. Мать, попавшаяся на пути в этот раз, устроила целое представление, подписывая отказные документы: ставила под сомнение квалификацию акушерок и врачей, учинила самый настоящий скандал во время привычных процедур, трясла ребенка и говорила, что он ей нахер не сдался. Слушать причитания коллеги сил не было, а злость в глубине души набирала обороты.

[indent]Аня терпеть не может доморощенных актрис и подобных матерей.
[indent]И вопросы подобного толка она решает легко и непринужденно.

[indent]Теория шести рукопожатий сработала как нельзя лучше: уже к концу дня у нее были контакты девушки. И уже к глубокому вечеру почти_разрубленный труп украшал ванную комнату Водяного и Кикиморы, словно очередной экспонат современного искусства. Она не жалеет, что снова взялась за топор. Она лишь жалеет, что не успела до прихода Юры; но на душе теплеет, когда все происходит так, как она и представляла. Под ладонями мужчины она плавится, не пряча глупой улыбки. Поддается ему навстречу и сама опускает голову на грудь, прикрывая глаза.

[indent]— Да знаешь… — пауза, чтобы обдумать дальнейшие слова, — нихера эти люди не меняются. Очередная мать года по версии меня. Поможешь? Я почти закончила. Упакуем сейчас в мешки и в Мойку, — кивком Серговна указывает за собственную спину, шмыгая носом. — Че, как на счет человечинки? Оставим ливер и мясца на борщ? Отомстим за твоих рыбов.

Отредактировано Kikimora (Вс, 28 Авг 2022 23:46:25)

[indent]Когда он поднимает топор, внутри что-то переворачивается.

[indent]Бесконечно можно наблюдать за тем, как горит огонь, течет вода и Водяной берет в руки топор, намереваясь помочь супруге. Есть в этом что-то невероятно возбуждающее и трогательное одновременно. Мысли о том, что он идеален в брызгах крови кажется ей сюрреалистичной и не_адекватной: сложно представить правителя пресноводных в подобном антураже. Ему бы в чистейшее озеро да с русалками беседы беседовать, но никак не копаться в человеческих кишках и не скидывать окровавленные кости в плотный черный мешок.

[indent]— А вдруг она вкусная? Беременные же должны соблюдать специальную диету, — игриво подмигивая, Кикимора губами касается уголка губ мужчины, — Юрочка, от такого деликатеса отказываешься, — по привычке воркует она, убирая прядь волос за ухо.

[indent]Конечно, меньше всего ей бы хотелось лакомиться на ужин мясом человека — экология сейчас ни к черту, да и питание людей оставляет желать лучшего. Вот раньше — когда смертные в лаптях топтали землю эту бренную — облизаться на очередную пухлую даму было не страшно; напротив, уверена Кикимора, даже приятно: мясо у людей было нежное и сочное. С развитием прогресса стало только хуже: даже в хваленные советские времена пленочка от печени отделялась с огромным трудом. А сейчас риск поймать несварение стремится к 100%.

[indent]Выскальзывая из его объятий, она оставляет на плече мимолетный поцелуй со смазанной кровью и, доставая раскладную лестницу, лезет к антресолям, которые сейчас уже стали своеобразным архаизмом; да только Юра и Аня избавляться от надстройки под потолком не стремились. Ей нравился уют советских питерских квартир с поскрипывающими половицами, напольными лампами с абажурами и постоянными сквозняками. Открывая дверцы, Серговна перерывает несколько коробок, со смесью любви и восхищения находит необходимую — достает целый моток пакетов, возвращаясь обратно в ванную.

[indent]— Какой ты предусмотрительный, — не без восторга произносит, с характерным шорохом и хлопком отрывая первый пакет, — как же мне с тобой повезло. — и это чистейшая правда. Юра окружал Аню заботой. Всегда. Как бы ни старалась, она не могла вспомнить ни одного дня, чтобы он задвигал свою почти_жену на второй план, поддаваясь мимолетным увлечениям. Он не позволял себе оставить ее в беде наедине с собственными эмоциями. Он поддерживал как мог — комфортил, как сейчас это принято называть. Она же, хоть и сторонилась его изначально, не смогла устоять перед нежностью и напором; и сиганула в омут с головой, полностью доверяясь Водяному.

[indent]В теплом свете ванная, окропленная кровью, выглядит, конечно, ужасно — так, словно они находятся на съемках очередного триллера. А ведь она просила много раз заменить лампочки, но тот рогом уперся: «да пусть перегорят и новые поставим». Поставили, блять. Как теперь отделаться от мысли, что они находятся в старомодном кино, а завтра сюда придут копы и будут вынюхивать кто убил Юлию Мирошкину и зачем?

[indent]Пока он заканчивает разделывать тело, она отрывает несколько пакетов сразу и прислоняется бедрами к выступающему краю раковины, скрещивая руки на груди.

[indent]— А ты не боишься, что рыбы потравятся? Хрен знает, что эта ебанушка жрала. Потом будем наблюдать за твоими подопечными, всплывшими пузом кверху, — приподнимая одну бровь, Аня теребит пальцами край пакета, — может ливер… не знаю… сжечь? Скормить бездомным собакам? У тех желудки крепкие, даже гвозди переварят. Или можем сделать пирог с почками и кого-нибудь угостить. Кто там тебя с работы бесил? Помнишь, ты про балабола рассказывал… Андрей? Алексей? Арсений? Не, точно не Арсений, мы бы запомнили… — осекаясь, она прикладывает палец к губам, — да хрен его знает, как он там. Главное, что с толчка трое суток не слезет.

[indent]Переводя взгляд на Водяного, Аня кивает — точно, можно все-таки сделать несколько пирогов с ливером и угостить им тех, кто попал в расстрельный список неугодных. Убивать смертных «высшее руководство» запретило им чуть ли не под страхом смерти, но издеваться никто не запрещал. Ну, а если помрут, как мухи, от ее стряпни, то что уж — беда иногда стучится в двери под разными личинами; даже если одна из них — блюдо, приготовленное руками хтони болотной.

[indent]— Точно, давай сердце, кишки, легкие, желудок, печень и почки сюда, — Кикимора раскрывает пакет и подставляет у края ванной, — жаль, язык не похож на говяжий. Этим точно можно было бы полакомиться.

[indent]Юра не спорит — и она ему искренне благодарна. Расфасовывает ливер по нескольким пакетам и убирает в морозильный ларь. Останки также ждут своего звездного часа уже в пакетах — остается лишь наведаться к берегам, смыть с себя следы крови, отмыть ванную. Даже не верится, что все закончилось так быстро.

[indent]— Подожди меня, я скоро, — одноразовые перчатки, в которых она расправилась с девушкой, отправляются в один из пакетов, а сама Аня поспешно отмывает кожу, на которую попали биологические жидкости. Наспех проходится Доместосом по плитке и ванной, смывая «первичный слой» крови — то, что уже смылось, она отмоет другими средствами — и неприятный металлический запах, который буквально уже стоит перед носом [и стоять будет еще долго]. На смену старой одежде — черные треники, худи с капюшоном, кроссовки и, благо что не маска. Окидывая мужа взглядом, она кривит губы и предлагает ему тоже переодеться, боясь засветиться на камерах.

[indent]— И телефоны дома оставим. Мало ли что.

Отредактировано Kikimora (Вс, 28 Авг 2022 23:46:06)

[indent]Он прав — если и включать в меню на ужин человечинку, то по качеству сырье должно быть лучше того, что попало в ее сети нынешним вечером.

[indent]— Чистые и душой, и телом? — ехидно переспрашивает, доставая из сумки неподалеку пачку ментолового вога, — в какой монастырь наведаемся?

[indent]Если так подумать, то в непосредственной близости от Петербурга чистыми могут быть только монахи: обосновывается это как догмами, так и наличием зачастую собственных сыроварен и пекарен, так и определенным рационом. Хотя, вот к последнему вопросы были: церковь до сих пор ограничивает питание послушников, лишая самого важного — белка, оттого и мясо их, по мнению Серговны, отдает силосом; хотя казалось бы: животные, идущие в «расход» ради нужд человечества, травоядные, но вкус у них совершенно иной.

[indent]Тем не менее, не сказать, что от травянистого привкуса она в восторге, но, как говорится: «на безрыбье и рак рыба».

[indent]— Но им даже немного жалко кишки пускать. Сидят на своем отшибе да богу молятся. Придраться даже не к чему, — прикурив, Аня, изловчившись, снимает перчатку с одной руки и медленно выдыхает дым, задрав голову.

[indent]На самом деле, придраться есть к чему — крещение Руси слишком красиво вошло в грешную жизнь языческих богов и хтоней. Если раньше люди хоть как-то здраво опасались дремучих лесов, оставляли подношения богам и более могущественным хтоням, то с 998 года все пошло по пизде. Необходимость просить о милости у нескольких богов отпадала: зачем, если можно с той же просьбой обратиться к одному богу и он поможет?

[indent]Наверное, поможет; [ключевое — наверное].

[indent]Несмотря на то, что рожи селян становились грустнее год от года — неурожаи в их жизнях стали случаться чаще, вера в единого бога была непоколебимой. В покровителей счастливой судьбы верили только в глухих деревнях, но даже и там постепенно угасала, оттого Правь, Явь и Навь начали болеть. Ей было больно наблюдать за тем, как их мир рушится — неотвратимость связывала руки и ноги крепкими узлами, разорвать которые сил им не хватало. Быть может, убийство святоши и поможет ей отпустить всю ту боль, что копится столетиями, да облегчения не принесет.

[indent]Клубы сигаретного дыма оседают под потолком грозовой тучей. В современности Серговна не настолько часто бралась за топор, чтобы выработать реально рабочий алгоритм сокрытия преступления. Еще давно от знакомых она слышала, что лучше всего растворять останки в серной кислоте, но насколько это будет рационально делать в собственной квартире? Если бы ей хватало знаний по химии, то она, определенно, не заглушала бы острое чувство справедливости: лишала бы жизней без оглядки на возможные последствия и точно знала бы, что ответственности она избежит так или иначе.

[indent]Но сейчас приходится довольствоваться тем, что есть.

[indent]— Мясорубку?… — Серговна с толикой сомнений осматривает то, что осталось от худосочной девицы и кривит губы, — производственную разве что. На бытовой слишком долго будем мясо измельчать — успеем состариться даже с учетом… определенных особенностей.

[indent]— Но задуматься стоит. Как закончим — посмотрим, что там сейчас на рынке предлагают, — с улыбкой отвечает она и, открыв крышку унитаза, скидывает бычок внутрь устройства, нажимая на кнопку слива, — а ты у меня гурман, я смотрю, да? Язык с печенью… а неплохо. Можно еще добавить горчицу в качестве соуса, — еще немного и у нее желудок начнет сводить судорогой — обсуждения вкусные до безобразия, — как закончим, забежим за куриными крыльями. До чего же вкусные у нас разговоры, а, — пожрать Кикимора любит, а сейчас потребность перекусить выходит чуть ли не на первый план — и это не удивительно: она позавтракала гренкой с кофе, и за день не переловила даже чуть ли не традиционную для Питера шаверму.

[indent]Накидывая список имен для тех, кто станет первыми дегустаторами, Кикимора не скрывает кровожадной улыбки. Соседка, проскользнувшая всуе, давно заслуживала какого-нибудь яда, а ведь изначально Аня пыталась подружиться, но в ответ на все сделанное добро получала подклады из черных куриц со свернутыми головами, соль, рассыпанную у порога, мотанки. Посмотрев на все происходящее, Аня решила бить ее же оружием. Наверное, пирог с почками поставит точку в бессмысленном противостоянии.

[indent]— Да, соседке точно нужно, иначе я ей подкину черную курицу с отрубленной головой. И не в знак устрашения, — не скрывая улыбки, тихо произносит она, — так тому и быть.

[indent]Закончив орудовать щеткой, тряпкой и доместосом, Кикимора снимает силиконовые перчатки и смахивает пот со лба тыльной стороной ладони и опускается на бортик ванной, закидывая ногу на ногу. Идея воспользоваться двойными пакетами звучит здраво. В ответ на его слова она кивает головой. Он прав — действительно, лучше перестраховаться. Если в парадной она отмоет капли крови, то на улице — нет.

[indent]Собирая длинные пышные волосы, Аня осматривает себя в зеркале. Вроде бы, ничего лишнего и ничто не должно ей помешать в процессе легкой незатейливой прогулки. Накидывая капюшон на голову, она начинает тягать пакеты — проверяет, сколько может унести за раз и, помявшись в сомнении, предлагает в несколько ходок:

[indent]— Давай спины надрывать не будем? Она тяжелая, зараза, даже без ливера. А нам еще на работу, — и хрен с ним, что они не выспятся, — или можем загрузить ее в машину и выгрузить в области. Что думаешь?

Отредактировано Kikimora (Вс, 28 Авг 2022 23:45:49)